Быть и жить людьми
Раньше я задумывалась о том, не открыть ли рубрику «Удивительное рядом» — столько всего несуразного пишут о нашей стране все, кому не лень. А точнее — те, кому заказали, и кто активно трудится на этой «ниве», отрабатывая полученные гонорары. Ну и конечно, те, у кого «болит душа», правда, болит она в какой-то дикой форме, непонятной здравому уму. Да и вообще, иногда складывается впечатление, что у многих этих «рупоров» души-то и нет давно. Может — продана за очередную «понюшку» или за доллар, или — просто испарилась за ненадобностью обладателю. Бог рассудит.
Но чем дальше — тем больше я склоняюсь к мысли, что, если и открывать новую рубрику, то не «Удивительное рядом», а «Палата №6» — уж простите, незабвенный Антон Павлович.
То, что против России десятилетиями ведется непрерывная война — просто принимающая разные формы и меняющая названия — «холодная», «экономическая» и т.д., в том числе — информационная, давно ни для кого не секрет. Этот процесс идёт устойчиво и уже как то стабильно-размеренно. Так называемая «свободная» пресса — многоликая и всеобъемлющая в своей маразматичности, изгаляется как может, насколько хватает вдохновения и выделенного под это дело бюджета.
Нет, не так: сначала — насколько хватает бюджета, а потом уже — вдохновения. Про образованность и интеллект авторов я не упоминаю, так как эти две смежные категории в этом процессе не участвуют. Извиняться за это высказывание не буду: это факт, кроме того — мое частное мнение, да и ведь на правду не обижаются…
Стабильно и регулярно на СССР и Россию выливаются тонны грязных измышлений, не имеющих под собой никаких фактических оснований. Хотя, о чем я? Когда этим «правдорубам» на забугорной зарплате были нужны факты? Да, в общем-то, и никогда не нужна: зачем себя ограничивать какими-то фактами? Ведь намного удобнее и проще выдумать очередную страшилку про «ужасную Россию» и скормить её обывателям, которым, в общем-то, даже на карту мира бывает лень посмотреть, не говоря уже о чем-то более умственно энергозатратном. И это культивируется внутри своего общества самыми что ни на есть «демократичными» странами. Уточняю: культивируются и измышления, и лень.
Мало того: начинают травить своих — тех, кто имеет смелость говорить о России хорошие слова, выражая свое личное, честное мнение о нашей стране, не совпадающее с этой «фантастикой».
Удручает не только то, что этот информационный «пресс»-синг заказывается и воплощается в жизнь правительствами «демократичных» стран, решающих свои экономические проблемы ковровыми бомбардировками других стран, уничтожением их мирного населения и экономик, и ведется уже многие десятилетия. Но и то, что, в принципе, их обычным людям неинтересно — какова ситуация на самом деле. А ведь интернет существует, и, при желании, всегда можно почитать и наши, российские ресурсы. Но у широких народных иностранных масс такого желания не прослеживается.
Но зато — прослеживается явное желание и наличие возможностей у определенных иностранных кругов методично уничтожать и извращать историю и достижения нашей страны, нашего народа — достижения как государственного, так и общемирового значения.
Что это? Страх? Ненависть? Клиника?
Как говорится — нужное подчеркнуть.
Вот только, вполне вероятно, что подчёркивать придётся все варианты одновременно.
И хочется напомнить рьяным «писакам»: господа, нужно не только писать, но и читать что-нибудь, кроме комиксов. И делать это лучше в трезвом состоянии. Читайте классику: как минимум, это полезно и для ума, и для души.
А что же мы?
А мы не можем допустить, чтобы великую историю страны, которую построили наши предки, за которую они отдавали свои жизни, и за которую сейчас отдают свои жизни наши соотечественники, переписали западные функционеры.
Как сказал наш Президент: «Сохранение исторической памяти — это не только проявление уважения к прошлому, но и гарантия единства народа и суверенитета государства в будущем».
Говорят, что если ты хочешь развалить страну, займись воспитанием её детей. Ведь дети — это будущее и семьи, и государства.
Мы сами должны знать и помнить нашу великую историю, подвиги наших соотечественников, беречь помять поколений, сохранять наши человеческие ценности, гордиться ими — и сделать все для того, чтобы привить это и молодым поколениям. Если мы хотим — быть людьми и жить людьми.
Личные музы: почему важны частные музеи в России?
27 июля Русский литературный центр сообщил, что в России появился ещё один центр притяжения культуры. Речь шла о музее-квартире известного российского поэта Константина Александровича Кедрова-Челищева. Это событие в своём телеграм-канале отметил и сам глава центра – Заслуженный работник культуры РФ Никита Сергеевич Митрохин. Журнал «Патриот» решил разобраться: почему это событие важно для мира культуры и какова роль частных музеев в России?
Да-да, первое что нужно понимать – Центр поэзии Константина Кедрова является частным музеем, а не государственным. Но история знает не мало примеров, когда частные «островки культуры» становились важной социальной точкой для самого государства. Причем, происходит это со времен галереи Павла и Сергея Третьяковых.
О Центре Кндрова
Константин Кедров в самом прямом смысле слова человек-легенда. Его имя связано с авангардом конца XX века, популяризацией поэтических концертов на советских и пост-советских телеэкранах, официальным учреждением Всемирного дня поэзии в ЮНЕСКО и появлением Добровольного общества охраны стрекоз (ДООС).
Сегодня поэту уже 80 лет, он преподает в Литературном институте имени А.М.Горького, входит в исполком Русского ПЕН-центра, а также выступает главным редактором старейшего поэтического альманаха «День поэзии», выпуски которого придутся на 2024 и 2025 годы. Уточним, что альманах выходит с 1960-х, а с 2021-го года его изданием занимается команда Русского литературного центра.
И вот, настало время собирать камни. Напротив музея-квартиры М.А.Булгакова, по адресу Большой Гнездиковский, 10 в квартире № 525 открылся Центр поэзии Константина Кедрова. Поэт собрал большое культурное наследие, ведь его жизнь была связана с миром литературны и искусства на протяжении нескольких десятков лет. Собран архив публикаций русских поэтов авангарда, среди которого значительную часть занимают работы самого Кедрова и соосновательницы ДООС Елены Кацюба. Отметим, что Е. Кацюба первой применила в поэзии способ творения из одного слова других путем поочередной замены букв. Она назвала этот литературный прием «стихийной мутацией».
«За долгие годы Кедров становится и героем теле-сюжетов. Но вот что интересно: всю свою жизнь он старается славить не своё творчество, а чужое – пишет, рассказывает, знакомит. Таких людей даже на протяжении 100 лет по пальцам пересчитать можно: Горький, Катаев, Твардовский… А между тем, одна лишь поэма Кедрова «Компьютер любви» переведена на два десятка языков мира по инициативе самих читателей. — написал в своём Telegram-канале глава Русского литературного центра, Заслуженный работник культуры РФ Никита С.Митрохин. — Мне думается, Константин Кедров – один из тех примеров писателей, когда за пределами Родионы у автора больше читателей, чем в любимом отечестве. Но он остается верен своей стране и продолжает славить нашу культуру, оставаясь не только поэтом, но и Гражданином!»
О частных музеях в целом
В настоящий момент в России насчитывается более 1 200 частных музеев. Это и Московский музей анимации, а также, такие столичные пространства, как Музей русской иконы или Музей «Завод ЗИЛ: 100 лет легенде». В Барнауле есть Музей «Мир камня», в белгородской области Музей истории волонтерства России, в Волгограде Музей И.В. Сталина, а в Калужской области Музей бумаги «Бузеон».
Все они объединены общей историей происхождения: основатели-добровольцы тратят личное время и ресурсы, дабы украсить нашу страну по истине интересными коллекциями. И, как правило, эти люди не получают каких-то субсидий – проекты живут благодаря продаже билетов. А значит, эти инициативы интересны самим людям.
Юридически частные музеи имеют разный статус. Это бывают как общества с ограниченной ответственностью, так и НКО в разных формах: частное учреждение культуры или автономная некоммерческая организация.
Важно понимать, что более 1 200 частных музеев в России появилось за последние 30 лет, то есть само направление весьма интересно, поскольку важно понимать: музей – это не галерея, где любой экспонат можно купить. Основная цель состоит в представлении экспонатов и сохранении культурно-исторической памяти.
Это в корне отличает российский рынок музеев (грубо и цинично, но ведь это тоже коммерческая сфера – не так ли?), от европейского. Во всей Европе, согласно все тем же открытым данным за 30 лет открылось всего 700 частных музеев, причем в основном речь идет о галереях, которые открыты для посещения, но и проводят аукционы для продажи. То есть, европейские музеи представляют из себя скорее магазины или даже гипермаркеты современного и антикварного искусства.
Такое различие и становится основным волнорезом, демонстрирующим разное отношение к музеям и исторической памяти в разных культурах. В России музеи создают с целью сохранения памяти и это без лишних объяснений демонстрирует отношение россиян к сохранению своей истории. Да и в целом демонстрирует любознательность населения, а также – красноречиво говорит о разнице в условиях для создания подобных пространств.
Очевидно, что 1 200 музеев в России, против 700 музеев в Европе говорят о том, что создать там такое пространство и содержать оказывается несколько сложнее. Но в этом есть свой не очевидный минус:
«Музеи, дома культуры, культурные и литературные центры во все времена были и остаются притяжением деятелей культуры из разных сфер искусства: художники, писатели, скульпторы, музыканты и так далее, – рассказала член Ассоциации искусствоведов Маргарита Плиева. – В России и Европе частные музеи появились в 15 веке и с тех пор только набирают обороты. Плюсом частных структур остается скорость приятия решений о включении в экспозицию тех или иных работ, которые только-только становятся популярными. Например, работы Пикассо, Дали, Уорхола в основном находятся в частных коллекциях. А почему так происходит? Да потому что в своё время дирекции музеев не обратили внимания на оценки критиков и не поспешили покупать эти работы. В итоге, самым не расторопным остается довольствоваться только объедками культурного наследия, а другим представлять тот гуманитарный груз, который определял сознание человечества еще 20-30 лет назад. И за счет второго частные культурные и литературные центры, музеи и выставки привлекают людей…»
Нельзя не отметить, что музеи и галереи с другой стороны играют также роль того голоса, который задает тон в культурном мире в целом. Но в этом тоже есть свои плюсы. Ведь тот же Центр поэзии Константина Кедрова стал первым музеем литературного авангарда, который имел расцвет в период с 1960-х по до 2010-е годы. И фактически, это единственное культурное пространство, отражающее мир литературы того времени, которое еще вчера было для многих из нас настоящим.
Город Феодосия: древний, творческий и романтичный
Очарование крымского города Феодосия остается навсегда в сердцах тех, кому посчастливилось здесь побывать. Прекрасный климат для путешественников практически всех возрастов прибавляет здоровья; исторические и культурные памятники ̶ Башня Св. Константина, Генуэзская крепость, картинная галерея Айвазовского, дом-музей Грина и другие, придают городу неповторимый образ.
Я люблю этот город и часто о нем пишу. А День города, который в Феодосии прошел в этом году 29 июля ̶ это прекрасный повод ещё раз вспомнить историю Феодосии, её выдающихся жителей и события.
Феодосия ̶ город удивительной судьбы и истории, насчитывающей более 25 веков.
Город был основан греческими колонистами из Милета в VI веке до н. э. и за время своего существования пережил множество событий, таких, что по ним можно было бы снять великолепный исторический сериал.
Несколько раз город менял свое имя ̶ Феодосия, Каффа, Кафа, Кефе… Со временем городу было возвращено его изначальное имя ̶ Феодосия, что с древнегреческого означает «Богом данная».
Башня Св. Константина ̶ символ Феодосии, один из ее главных памятников средневековой военной архитектуры. Ее можно увидеть не только на разнообразных сувенирах, марках, но и на гербе города, и на картинах выдающегося художника-мариниста И.К. Айвазовского.
В 14 веке, когда Феодосия называлась Кафой, и ею владели генуэзцы, через город проходили торговые пути, связывающие Ближний Восток, Китай и Европу, а также находился один из самых известных невольничьих рынков. Город был привлекательным для нападения пиратов, для набегов кочевых племен, и генуэзцы укрепляли его всеми возможными способами.
К 14 веку ими были построены мощные протяженные каменные стены, и 26 башен. Одной из последних и самых укрепленных стала башня Св. Константина ̶ это название генуэзцы дали ей в честь римского императора, основателя Константинополя, канонизированного христианской церковью. Также башня называлась Арсенальной, так как в ней хранились запасы оружия. Когда город перешел к туркам, башня Константина была модернизирована и частично укреплена. К середине 19-го века, когда Крым уже находился в составе Российской империи, оборонительные качества башни уже не были востребованы, она стала исторической достопримечательностью города и была несколько раз отреставрирована. Мало того, горожане так любили эту башню, что ее даже передвинули (!) на сто метров дальше от моря. Это произошло потому, что в середине 19-го века активно расширялся феодосийский порт, башня находилась на его территории, и, что бы ее не разрушать, башню передвинули. На этом история не закончилась. В 1914 году за счет городской казны и помощи меценатов города из Италии были приглашены инженеры и строители: за год башня была ими полностью реконструирована, приведена в порядок, и устранены недочеты этого переноса. Вот это уважение к истории! Еще одна реставрация башни была произведена в советское время в 1958 году.
А знаете ли вы, что Афанасий Никитин ̶ русский путешественник, писатель, тверской купец, несколько месяцев провел в древней Феодосии, которая тогда носила имя Кафа. Афанасий Никитин отслужил в Иверском храме благодарственный молебен о своем возвращении, прожил в Кафе зиму 1474-1475 гг., обработал свои путевые записи и дал им название: «Хожение за три моря».
Недавно, в конце 2020 года, на городской набережной Феодосии появился еще один прекрасный памятник: первый в России памятник генералу от инфантерии, Герою Кавказской войны 1804-1813 гг., кавалеру трех орденов Святого Георгия Петру Степановичу Котляревскому.
Пётр Котляревский ̶ герой Русско-персидской войны 1796 года, которого современники называли «кавказским Суворовым» и «генералом-метеором». Благодаря выдающемуся воинскому таланту и личной храбрости он не проиграл ни одной битвы.
Памятник (проект скульптора Андрея Коробцова и архитектора Константина Фомин) установлен по инициативе и за средства, привлеченные Российском военно-историческим обществом при поддержке Правительства Крыма в рамках национального проекта «Культура».
И теперь на феодосийской набережной на великолепном коне, попирающем копытами роскошный мозаичный узор персидского ковра ̶ как символ одержанных побед, мчит в вечность один из выдающихся полководцев России Петр Котляревский.
Всего Котляревский за годы службы был ранен 40 раз, он был изувечен и мучился болями всю жизнь. По совету врачей он приехал в Феодосию и остался жить в этом городе. Котляревский вел затворнический образ жизни ̶ тяжелейшие раны давали о себе знать. Но при этом он много помогал беднякам, особенно это касалось воинов ̶ бывших его соратников, ставших, как и он сам, инвалидами ̶ генерал платил пенсии из собственных средств.
Как причудливо иногда переплетаются судьбы людей! Когда генерал Котляревский уже жил в Феодосии, к нему обратились с просьбой о помощи: молодой художник хотел сделать выставку своих работ, но для этого не было площадки. Котляревский предоставил этому художнику место для размещения выставки. Этим художником был 28-летний Иван Константинович Айвазовский.
Портрет Котляревского писал Айвазовский, а Пушкин в эпилоге «Кавказского пленника» посвятил ему строки:
«Тебя я воспою, герой,
О Котляревский, бич Кавказа!
Куда ни мчался ты грозой ̶
Твой ход, как чёрная зараза,
Губил, ничтожил племена…
Ты днесь покинул саблю мести,
Тебя не радует война;
Скучая миром, в язвах чести,
Вкушаешь праздный ты покой
И тишину домашних долов…»
В 1851 году Петр Котляревский ушел из жизни и в знак уважения к нему, приспустив флаги, на траурном рейде выстроились корабли Черноморского флота. В день открытия памятника Петру Котляревскому в 2020 году также салютовали в парадном строю боевые корабли Черноморского флота, специально для этого прибывшие из Севастополя.
Иван Константинович Айвазовский любил Феодосию, заботился о городе и его жителях. Среди многих его благодеяний остановлюсь только на одном: в 1880 году им была открыта публичная картинная галерея, третья на территории Российской империи. Феодосийская картинная галерея ̶ крупнейший в мире музей маринистической живописи, с самой обширной коллекцией произведений И. К. Айвазовского, передана художником по завещанию городу Феодосия.
В Феодосии жили и творили Иван Айвазовский и Александр Грин, Максимилиан Волошин, Константин Богаевский, Вера Мухина, Надежда Обухова и многие другие выдающиеся люди. Феодосию часто посещали Марина и Анастасия Цветаевы, в ней побывали Александр Грибоедов, Антон Чехов, а Александр Пушкин написал свою знаменитую элегию:
«Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан…»
О Феодосии можно рассказывать много и одной публикации для этого точно не хватит. Но невозможно не сказать о…
«…но вдруг случайный переход взгляда от одной крыши к другой открыл ей на синей морской щели уличного пространства белый корабль с алыми парусами».
Кто не знает повесть-феерию «Алые паруса»? В этом году со дня издания этой простой в своей гениальности и непостижимой в своей простоте истории Александра Грина исполнилось 100 ле. Прототипом Ассоль стала последняя жена Александра Грина ̶ медсестра Нина Миронова (по первому погибшему на войне мужу – Короткова). Грины переехали в Крым, в Феодосию, в 1924 году и прожили в этом городе до 1930 года. Они не расставались до самой смерти Грина (в 1832 году, в Старом Крыму) – жизнь подарила им 11 проведенных вместе лет, именно ей он посвятил этот свой шедевр, именно она была с ним до вздоха, завершившего жизненный путь писателя. Несмотря на то, что «Алые паруса» были написаны в Петрограде, эта повесть ассоциируется именно с Крымом. А после фильма (1961г.) Александра Птушко с Василием Лановым и Анастасией Вертинской в главных ролях, снимавшегося, в том числе, в Коктебеле и Ялте, пожалуй, этот образ утвердился окончательно.
Первым же из крымских романов Грина стал роман «Золотая цепь». Как очень точно заметил Михаил Слонимский, «если «Автобиографическая повесть» рассказывает о реальной юности Грина, то «Золотая цепь» говорит о воображаемой его юности». Там, где Грин потерпел в жизни поражение и обрел победу в литературе, его главный герой молодой моряк Санди Пруэль побеждает в жизни, но не становится хорошим писателем.
За шесть лет жизни в Феодосии Грин написал четыре романа, две повести, около сорока рассказов. В 1925 году опубликован роман «Золотая цепь» и повесть «Сокровище африканских гор». В 1928 году он завершил роман «Бегущая по волнам». Тогда же А. Грин закончил роман «Джесси и Моргиана» и написал роман «Дорога никуда».
Вершиной творчества Грина можно считать роман «Бегущая по волнам», написанный им в1925-1926 годах.
Нужно ли пространно говорить о «Бегущей по волнам», искать в этой истории какой-то скрытый смысл? Не думаю. Каждый читатель увидит, почувствует в ней свой собственный смысл. На мой взгляд, все просто: мечтай и воплощай мечты в жизнь ̶ это возможно, главное ̶ верь и действуй. Иначе ̶ о чем вы будете вспоминать на закате жизни?
Одновременно с этим автор сам задает лейтмотив своего романа:
«Рано или поздно под старость или на рассвете сил, Несбывшееся зовёт нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днём, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты? Между тем время проходит, и мы плывём мимо высоких туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня».
И еще она цитата из «Бегущей по волнам»:
«У каждого человека — не часто, не искусственно, но само собой, и только в день очень хороший среди других просто хороших дней — наступает потребность оглянуться, даже побыть тем, каким был когда-то».
Возможно, у городов тоже есть такой день и, возможно, это может быть День города.
Феодосия ̶ продолжает жить, и реальной жизнью, и на страницах литературных произведений. Будь счастлива, Богом данная!
Еще раз о чёрте — 2 глава — © Никита С.Митрохин
Сам автор упорно называет свою поэтическую работу повестью и отрицает какую-либо причастность этого произведения к жанрам вроде поэмы или баллады. «Ну, я же не поэт, — парирует Митрохин. — А, если стихи и случаются, то они именно случаются: случайно, по наитию и от вдохновения. А это вполне себе продуманная работа. Скоро отредактирую последнюю главу и представлю в виде отдельной книги…». Стоит отметить, что произведение написано полностью еще в 2021 году. Узкий круг работу видел. Но отвечает Митрохин знакомым всегда одно и то же. И все же, дело сдвинулось с мертвой точки: впервые первая глава произведения «Ещё раз о черте» предоставлена автором к открытой публикации…
Начало произведения можно прочесть тут.
Будильник, вялость, дня начало,
Зарядка и рассветный сплин.
Как жизнь? Да лучше не бывало!
За завтраком сижу один.
Черт – порождение дремоты,
В привычном русле жизнь идет,
Маршрутка, кабинет, заботы:
И шеф…полнейший идиот.
Заката солнца с интересом
Я дожидаюсь, чтоб понять:
Похмелье, или же реальность
Меня старались обуздать.
Себя делами занимаю,
Ведь труд — лекарственный всего,
Устав, я баню раскалю,
Видений нет — все хорошо.
Распаренный, совсем обычный,
Решил готовиться ко сну,
Ключ жизни начал бить привычный,
Так пару дней я провожу.
На третий день, уже под вечер,
На стук, я открываю дверь,
Черт на пороге: снова встреча —
Он стал повежливей теперь.
За визит поздний извинился,
Учтив был, попросил войти,
Войдя немного суетился,
«Прошу Создатель — сохрани!»
С такою мыслью в голове,
Держался с чертом я на равных,
«Зачем моя душа тебе?
Ведь много душ на свете славных» —
Чтоб не томиться ожиданьем,
Вопроса чёртова «в упор»,
«Чего за душу, мол желаю?»,
Я первым начал разговор.
Увы, но черт уже давно,
Торговым ремеслом владеет,
Он ждал вопроса моего,
А услыхав — стал посмелее:
«На стук меня ты не прогнал,
О деле сам заговорил,
Видать, ты часто вспоминал,
О пакте, что я предложил.
Дела со мной вести не грех,
Душа к блаженству — лучший курс!
Иконы лобызать — вот смех,
Рай в небе, а молиться тут.
В сто раз честнее я богов,
Они лишь могут обещать,
Страдал, молился — будь таков,
А я все сразу могу дать!»
Он улыбнулся, ожидая,
Какой вопрос еще задам:
«Как буду жить, не понимаю,
Когда свой дух тебе отдам?
Еще вот что меня волнует,
Куда я денусь, умерев?
С душой моей что дальше будет?» —
Сказал я в черта взгляд вперев.
На это мой вечерний гость
Подумал, закатив глаза,
Свои идеи собрал в горсть
И брякнул: «Нужно в небеса!».
Под руку подхватив меня,
Он быстро вывел на крыльцо:
«Летим к Луне, взаимен коня
Тебе я буду, и глупцом
Прошу, не будь — пока летим,
Не отпускай загривок мой,
Пусть страшно будет до седин,
Не бойся, парень. Черт с тобой!»
Хотя и слаб был аргумент,
Свой скальп склонил я пред судьбой,
Я колебался лишь момент…
Он топнул по земле ногой
И мы взлетели, прямо ввысь,
Всё выше и быстрей полёт,
В ракету с чертом мы слились,
Ослеп я, онемел мой рот,
Лишен чувствительности рук,
Сам не пойму, куда лечу,
«Я ж не Вакула, после мук
Жену себе не получу» —
Вдруг понял я, цены не зная
Я влез в аферу с демоном
И очевидно — проиграю:
Игра с лукавым — лохотрон.
Но тут дышаться стало легче,
Глаза прозрели, слух пришел,
Мы в космосе! Я в черта крепче
Еще вцепиться предпочел.
Гляжу: а близко уж Луна,
Еще чуть-чуть и прилетим.
«А ночью холодно ведь там» —
Я где-то вспомнил, что учил.
Подумал было: может черт,
На шубу хочет дух махнуть,
Но понял, что такой расчет,
Довольно прост, но сложен путь
От Земли прямо на Луну.
Проще бы к северу слетать,
«Но где взять шубу, не пойму?» —
Над этим стал я размышлять.
Но не ждала тут западня,
Мы хлопнулись на пыль луны,
И скажу честно, без вранья:
Меха мне были не нужны.
В бермудах, майке и без тапок,
Я был как будто на Земле,
Не холодно, а воздух сладок,
Жить можно тут, вполне себе.
«Кого ты больше уважаешь
Средь грандиознейших людей?
Нейрон, Гораций как считаешь,
Кто больший свет твоих очень?» —
Черт это брякнул между делом,
Тем самым он давал понять,
Что ему даже надоело,
Меня и дальше удивлять:
«Меняли душу на блаженство,
На наивысший в мире дар,
Без всякой толики кокетства,
Без примененья страшных чар
Веками люди! Не стесняясь,
Что их осудят наверху.
Со мой раз сделку заключаешь,
Забудь про эту чепуху.
Тебе ничто не угрожает,
Когда за духом черт стоит,
Ведь черт — богов не уважает,
И он своих людей хранит»
Тут мы махнули в одну пропасть,
Которых много на Луне,
И не поверите — вот новость(!) —
Мы очутились во дворе.
Такая милая усадьба,
Все с шиком, за окном сады.
И я стою уж в барском платье,
И…Пушкин! Черт к нему на «ты».
«Ох здравствуй мой старинный друг!»-
Поэт с лукавым: вот так новость!
Позвал он сразу лучших слуг,
Меня переполняла гордость:
Да разве можно в это верить?
Кумир, надежда, монумент,
В свой дом мне растворяет двери.
Судьбы отменный комплимент!
Как гостя званного пригрели,
Меня — сон это или явь?
Мы с братом-Пушкиным глядели,
Концерт, что звезд давал состав,
Артисты были разных лет,
Даже великий Майкл Джексон,
(С ним подружился здесь поэт)
«Он тоже подписал ваш вексель?» —
Тогда спросил я удивляясь,
«Ага, — кивнул поэт с улыбкой, —
В известности певец купаясь,
Собой доволен был не шибко.
Но он отдал вовсе не душу,
За свой покой и тихий мир,
И за здоровье, занедужив,
Он отдал славу, как мундир,
Который больше не наденет,
Теперь же тихонько живет,
Здоровье и богатство ценит,
Концерты нам порой дает,
А в вашем мире поп-король,
Отныне мальчик белокурый,
Такую сам занять он роль,
В семье значительной фигуры,
Решил. И черт ему все дал,
Оставив память о былом,
Чтоб малый жизнь не забывал,
Уже живя в теле ином…»
«Как же родители мальчонки,
Пошли на эту сделку с чертом?» —
Спросил я — «только ведь подонки
Продукт будто второго сорта,
Оставят дух родного сына
На сделку гадкую пойдя,
И жизнь кровиночки задвинут,
Фактически, ее крадя!»
Со мною был поэт согласен,
У черта он и сам спросил,
Как ход дел должен быть ужасен
Чтобы родитель уступил.
«Как рассказал мне друг лукавый,
Пришел он к роженице в час,
Когда врачишка один бравый,
Оставил без надежды в раз,
Мать, что так долго ожидала,
Ребенка, а сложилось так,
Что девять месяцев мечтала,
Зазря: плод не спасти ее никак.
Тогда-то и взмолилась баба,
Ко всем богам и всем чертям,
Она была бы просто рада,
Родись сын вопреки смертям,
Живым и вовсе невредимым,
Или больным, но излечимым,
Он был бы для нее как стимул,
Был бы желанным и любимым,
Зажили бы — храня семью!
Тогда-то и явился черт,
Сыграл со смертью он вничью,
Ввинтив в круг жизни поворот:
Смерть душу чада прибрала,
Врачи же тело откачали,
И из-под чертова крыла,
Исчезли сразу две печали:
И поп-король и горе-мать,
Все получили что хотели.
И вместе век свой коротать,
Будут достигнув нужной цели.»
Так объяснил мне Александр,
Задумчиво смотря на Майкла,
(Тот сдержан был и дифирамбы,
Пел жизни, стоя на лужайке…)
Что дальше? Игры и вино!
Черт дамам время уделял,
Не жизнь — забавное кино,
Поэт меня гулять позвал.
Как будто старые друзья,
Мы шли под ручку по аллее,
«Брат Пушкин, полагаю я
О проданной душе жалеешь?» —
Хмель в голове располагал,
К такому тону с Александром,
Поэт быстрее зашагал,
Заговорил почти что с жаром:
«Как дядя самых честных правил,
И вечно молодой повеса,
Скажу что дух я свой оставил,
Бесцельно, ради интереса.
Мне было жгуче-любопытно,
Как можно жить одним умом,
За ряд поступков было стыдно,
Но было стыдно лишь потом.
Всю жизнь я чтил порывы сердца,
Холодный разум предавал,
Я прожил век крутого перца,
Но это поздно осознал.
Явился черт ко мне нежданно,
Дремал в кибитке я тогда,
Был рад ему я несказанно,
То были крайние года.
За лето до грядущей смерти,
Я сделку с бесом заключил,
И хитрецы же эти черти —
В те дни судьбу я не хвалил.
Разлад с супругой и интриги,
Финансов нет, одни долги,
Чурался я тогда религий,
И вот: сошлись наши пути.
У черта попросил я вечность,
Шагать хотел я сквозь века,
И отдал душу. Вот беспечность,
Не смог предусмотреть тогда
Что вечно жить меня оставит,
Лукавый лишь в умах людей,
Меня же он сюда отправит,
В дворец знакомых мне князей.
Поставив подпись в договоре,
О доле я своей узнал,
Свою я оду к Мельпомене,
В тот день как раз и написал.
Подкол в контракте? Не убудет,
Побита вечность: сквозь года,
Я жив! А триумфаторов не судят,
Нас заметают без суда…
Тебе скажу я напоследок,
Предусмотри любой момент,
Бойся ты чертовых проделок,
Читай пристрастно документ!
Свой дух отдать не торопись,
Больших чудес не ожидая,
В уме прикинуть не ленись,
Насколько надобность такая»
Свои потрогав бакенбарды,
Поэт мне хитро подмигнул:
«Теперь сыграем может в нарды?
Само собой с «джикоби рул»…»
